винцестик

[severnayazvezda61889016]

Приветствую новых пч в моем дневнике. Вас много, поэтому, вот так, оптом. Всем велком.

Счастье это теплый пистолет рейтинг: R, название взято из песни Леннона.


- Опять он за свое, - ворчит Бобби, глядя поверх плеча Сэма, - у нас тут дело стынет.
Сэм немедленно оборачивается и будь он проклят, если Дин не флиртует. С девушкой возле стойки. Держит два стакана с кофе, для себя и Сэма и игриво болтает с брюнеткой в шелковой короткой юбке.
Сэм прекрасно знает это выражение лица брата и улыбку. Которая иногда слишком лучезарна и тогда Сэм ощущает что-то вроде укола тонкой иглы, не очень больно, но от дискомфорта никуда не денешься.
Сейчас именно эта “я весь твой- улыбка“. Обманка. Ею Дин будто подтверждает, точнее доказывает свой статус. Кому, - думает всякий раз Сэм. Ему, Бобби, девушке или двум десяткам незнакомых людей в кафе.
На мгновение Сэм перестает следить за лицом и демонстрирует недовольство, но оно, в данной ситуации, без сомнения выглядит гораздо интимнее, чем просто недовольство тем, что Дин даром тратит время. Сэм не злиться, нет, его бы просто устроило отсутствие возле брата кого-либо и все.
- Дин, - зовет он, имея в виду свой остывающий стакан кофе. Прямо сейчас, немедленно.
Дин машет ему рукой, но назад не торопится. Сэм еще секунду не отводит глаз, хмурясь, пока Бобби не хлопает его по плечу.
На лице младшего Винчестера долю секунды назад было написаны все эмоции. Поочередно, заканчивая неизменным раздражением. Бобби вскользь задевает его взглядом, успевает поймать лишь раздражение, слава богу.
И снова хлопает по плечу.
- Пусть пока попорхает. Не горит. Так что там у тебя? - спрашивает он Сэма и тот отмахивается. И вновь утыкается в ноутбук.
- Еще минут десять, - краем глаза он видит, как брат шире расставляет ноги. Чертов Дин. Может его заводит сэмова ревность.
Только сегодня утром, когда они упоенно трахались и Дин, задыхаясь, говорил - никто, никогда, не нужен, кроме тебя. И вот вам пожалуйста и никто и никогда и не нужен.
Дин, в этот самый момент, словно прочитав мысли поворачивается к нему и улыбается, так, как он умеет, только для него, так, что сердце Сэма делает кувырок и мягко трепещет внутри, сжимаясь и дрожа.
И рабочий настрой трещит по швам.
Придурок. Сэм улыбается, вспомнив, как сказал однажды, больше в шутку, чем по правде:
- Дин, я не буду сосать твой член, который до этого может побывать хрен знает где.
И как Дин ответил на это, серьезно и прямо:
- Сэмми, уясни накрепко, я могу вытворять на людях, что угодно, но по настоящему никогда не изменю. Можешь даже не напрягаться. Я твой.
Но Сэм напрягся. Правда по другому.

Он превосходно знает, что нравится брату, как никто другой, он выяснял это методом проб и ошибок. Не год и не два, а с тех пор как ему стукнуло двадцать. Он знает как, сколько, куда.
Как расслабить или как напрячь. Знает, что именно и в какой момент сделать, что необходимо прямо сейчас, а на что можно забить.
Дин как-то перечислял, без чего никогда не смог бы обойтись - ты, Бобби, импала, в первой тройке, потом - кофе, пирог, крепкие ботинки, крепкие напитки, чертово жареное мясо.
Сэм точно знает, что смог бы обойтись одним-единственным. Своим старшим братом. Хотя жизнь с ним и не сахар. Вообще их жизнь не сахар.
И несмотря ни на что, Сэм счастлив. Он зачарован собственным братом, навеки. Он, как луч света, отражается, преломляется и поглощается. В Дине. Дином.
Каждую ночь, в их постели, сползая вниз по телу брата и прижавшись щекой к его животу, вдыхая их общий смешавшийся в приятном процессе запах, он счастлив.
Работая над чужим членом, (нет, совсем не чужим, Сэм ведь гораздо лучше и ближе знаком с этой частью брата, имеет дело непосредственно, вплотную), он счастлив.
- Если б я мог, я бы не выпускал его из рук, - Сэм обертывает ладонь вокруг липкой головки и скатывается языком дальше, вниз, - вот так, всегда.
Он просто помешан на своем брате, с тех пор как причастился его спермой. Ему временами бывает немного страшно от этого, но большую часть времени - он счастлив.
Однажды он заставил брата съесть банку персиков в одного и его сперма была реально сладкой.
Смотри кариес не подцепи - ржал потом Дин, глядя как Сэм усердно вылизывает пальцы и губы.

И потом, этим же вечером, завалив тварь и отправив Бобби домой, он так торопится довести брата до разрядки, что высасывая динов оргазм, почти давится. Дин гладит его по волосам, тихо и тревожно спрашивает:
- Сэмми? - и Сэм подняв глаза, подмигивает.
В голове у него крутится простой мотивчик и слова.
Он не помнил где и когда слышал это, но губы повторяют за кем-то, нежно и горячо:
«Когда я держу свой палец на твоем курке,
я знаю, ничего плохого не случится, потому что счастье это теплый пистолет….»