дж2-ау, рейтинг: R
размер: побольше драббла
дальше
“Добро пожаловать в Санрайз, место, где сбываются мечты”
Въезжая в *Санрайз Дженсен сам не знал, по какой причине он выбрал именно этот городок на севере Невады.
Может из-за поэтического названия и живописных мест.
А может из-за быстрой речки так похожей на Кимберли, реку в Редтауне, штата Вашингтон, на берегу которой он вырос и где форель можно было ловить наскоро соструганными гарпунами или попросту голыми руками.
Картинки из детства мелькали в его голове, пока он сворачивал с шоссе и выруливал на городскую дорогу.
Про название своей недописанной книги он тогда даже не вспомнил.
* * *
Текст не шел с утра и Дженсен направился к реке, обмусоливая на ходу последнюю сцену. Она не годилась, не укладывалась в общий рисунок, царапала. А прогулка всегда помогала, выветривала все лишнее из головы, оставляя удачные метафоры и выверенные диалоги.
На нем был старый свитер под пиджаком, мешковатые джинсы и потрепанные ботинки.
Дженсен бродил вдоль берега и думал, что наверно выглядит как бродяга, ищущий приют в ненастную погоду.
Он гулял до тех пор, пока пальцы и лицо не заледенели от ветра и желудок не затрубил, ужасающе громко.
Возвращаться пришлось не с чем - нужное описание сцены так и не зародилась в мозгу.
Дома оказался один Джаред.
В тишине, с треском горящих дров в камине и тихо мигающим без звука телевизором. Тепло и уютно.
- Где Джеральд?
- Уехал. Обедать будешь?
- Заходил к Деллу, пирог и жасминовый чай, - лаконично пояснил Дженсен, забрасывая пиджак на спинку дивана.
- Ладно, потом вместе поедим. - Джаред немедленно прижался носом к шелковой подкладке.
- Падалеки, не нюхай мои вещи.
Бесполезное сотрясание воздуха, как всегда, тот в ответ лишь прикрыл глаза и выдохнул - “обожаю”.
- Устал? - Дженсен покачал головой и тот весь засветился.
- Дженс… давай наверх, к тебе. Я уже соскучился.
Эта фраза буквально значила - “Дженсен, отца не будет до конца дня, давай поднимемся в твою комнату и, наконец, трахнемся“.
Наверху, в комнате разворошенная постель, полумрак из-за плотно задернутых штор и ощущение дома. Своего собственного, которого у него никогда не было, теткин не в счет.
И горячие ладони Джареда.
- Опять валялся в моей кровати?
- Один раз, недолго, раздену тебя?
- Я тебе сто раз говорил - я натурал, - усмехаясь, напомнил Дженсен.
Каждый раз Джаред почти требует этой фразы, будто
это своего рода прелюдия, возбуждающий фактор - напоминание, что сумел, смог соблазнить гетеросексуального парня. Красивого парня.
- Да, да, - торопливо расстегивая его брюки, согласился тот,- просто помогу тебе расслабится.
“Помощь” эта была регулярной, была приятной и стала почти необходимой. Хотя иногда Дженсен устало думал, что надо бы сопротивляться, черт, хоть для вида, иначе…
Но дальше обычно не думалось - слишком здорово было во рту Падалеки, а брать его сзади была просто фантастика.
- Джар, подожди…..дай я …черт, - на него навалились, обхватили и как всегда напрочь лишили самообладания.
* * *
Полтора месяца назад, в первый же день приезда Дженсен снял комнату в огромном доме Падалеки. Немногословный хозяин-вдовец, большая гостевая комната на втором этаже, умеренная плата и такая желанная тишина.
Его комната выходила окнами в небольшой садик на заднем дворе и на берег реки, еле видной из-за деревьев.
Он с удовольствием работал над книгой до самого полудня, потом выходил обедать, немного отдыхал и снова печатал до ужина. Изредка курил и совсем не пил.
Ежевечерние посиделки с Джеральдом на веранде
и безалкогольное пиво на двоих.
Все важные факты друг о друге они выяснили еще в первый вечер. Тогда Дженсен прикупил сырный крекер и пиво, обычное для Джеральда и безалкогольное для себя.
Однако пили они в итоге безалкогольное, а Миллер в полном объеме отправился в холодильник.
- Тоже в завязке? - всего лишь спросил тот и
Дженсен кивнул, - куришь? - мятая пачка Лаки Страйка любезно положена в центр стола.
- Очень мало, спасибо, мистер Па…
- Джеральд. Так будет проще, тебе и мне.
- Хорошо, Джеральд и … мне очень нравится у вас.
- Я рад.
Дженсен, снимавший жилье в половине штатов и привыкший к многочисленным вопросам и излишнему вниманию хозяев, теперь наслаждался редкими и скупыми фразами Джеральда Падалеки.
И как-то незаметно для себя рассказал ему всю свою жизнь. Про маму и тетку Лори, у которой они жили, про старое фото отца, которого он никогда не видел вживую, про две его повести изданные в воскресном приложении, про целую бутылку виски, выпиваемую им когда-то за вечер, про тоску, что съедала его после смерти матери. И про творческий кризис.
Говорить об этом сейчас было легко, как о прошлом - Дженсен уже полгода не пил и вдохновение, порой настигало его даже во сне. Книга продвигалась хорошо, без препятствий и издательство уже активно интересовалось его трудами.
Джеральд умел слушать и его сказанное лишь однажды «Все у тебя будет хорошо, сынок, запомни» даже воодушевило Дженсена на горячее объятие.
” Старик один, как и я” - подумал он тогда, отстранившись. И ошибся.
Месяц спустя, утром, спустившись в одних пижамных штанах на кухню, Дженсен столкнулся в дверях с высоким парнем.
- Привет, я Джаред. Сын Джеральда. Приехал на день Благодарения.
- Я… - Дженсен успел лишь протянуть руку и ответить на крепкое рукопожатие.
- Знаю, ты Дженсен Эклз, живешь у нас, я очень рад, папа говорил ты писатель, пишешь книгу, - рука Дженсена оставалась в захвате и он неловко вырвал ее из громадной ладони сына Падалеки, - я уверен, мы подружимся, ты ведь не против… папа говорит, ты любишь тишину и ….
- Я бы выпил кофе, - вставил он реплику, - если ты не возражаешь…э…Джаред.
- Отлично, я сварю. Я много болтаю, да, мешает? - волнение, и смешение на лице парня было по щенячьи умилительным.
- Нет, нормально, - Дженсен пожал плечами, - просто странно. Джеральд ни разу не говорил, что у него есть сын и я думал, он одинок.
- Папа …из него слова не вытянешь, - махнул рукой Джаред, привычными жестами заправляя кофеварку, - молчит-молчит, я привык, поэтому говорить приходится за двоих.
Потягивая горьковатую жидкость, Дженсен, как всегда незаметно для себя погрузился в очередную сцену будущей книги. Он пододвинул к себе лист бумаги и начал набрасывать план и детали. И когда поднял глаза, Джаред пялился на него так восторженно, что Дженсену стало неловко.
- Что?
- Чувак, ты завораживаешь не хуже чем Джаконда старика Да Винчи. - Джаред розовел на глазах и наливался жаром, как разгорающийся камин.
- Э…
В итоге смутились оба.
И срочно меняя тему, Дженсен спросил первое, что пришло в голову:
- Сколько тебе лет? Чем ты занимаешься?
- Двадцать два, учусь в Филадельфийском университете. А ты
…где учился?
- В Айовском. Теперь пишу книги, по крайне мере… пытаюсь.
- Здорово. Правда, это просто здорово, приятель. - Джаред радостно потер руки и оба засмеялись.
Своим обаянием Джаред не покорял - давил, даже не замечая этого.
Естественный, без малейшей фальши и с детской непосредственностью он вызывал лишь искреннюю симпатию.
День Благодарения они провели втроем, как и все американцы, поедая индейку и тыквенный пирог.
Джеральд кривился, слушая незамолкающего сына и молча указывал тому на полную тарелку.
- Джаред, ешь, - время от времени напоминал он и сводил брови.
- Скучал по тебе и столько всего скопилось….сказать.
- Ты слишком редко приезжаешь, иногда я забываю, что ты у меня есть, - похлопал он сына по плечу.
Дженсен смотрел на них и невольно улыбался.
* * *
На личном фронте Дженсена давно было тихо.
Он еще в первую неделю своего приезда присмотрелся к местным девушкам и даже выбрал позже - синеглазую и пышноволосую Еву, ждал лишь удобного случая пригласить ее на свидание.
Но не успел.
На третью ночь после дня Благодарения, в его спальню ввалился хозяйский сын, в одних трусах, босой и лохматый.
Он залез Дженсену в кровать и тот был так ошарашен, что промолчал, когда Джаред перевернул его на бок и ткнулся задницей в пах.
- Джен, трахни меня…я теку от смазки….ты просто …давай.
Дженсен сам не понял, почему не послал, не оттолкнул….
Почему прижался грудью к гладкой спине, шире развел длиннющие ноги и…
Вошел как в женщину, сразу, только почувствовалось не так - туже и …слаще.
Джаред клячил зад, хватался рукой за дженово бедро и тихо задушено стонал в подушку, хотя от храпа Джеральда на первом этаже кажется, дрожали стекла.
Извивался под тяжелым телом и отдавался так самозабвенно, что Дженсен долго не продержался.
Курить после оргазма хотелось так сильно, что у Дженсена заныло под ложечкой.
Он дотянулся до сигарет, с наслаждением затянулся, кашляя и улегся обратно.
- Отец знает?
- Нет, как-то повода не было признаться. - Джаред натянул боксеры и сел в постели, - я пойду.
- Как будет называться твоя книга? - вдруг спросил он, обернувшись.
- “Дымный восход“, - ответил Дженсен.
- Красиво. Будто про наш город.
- Да, - удивленно сказал тот и вдруг понял. Восход. Город Джареда и его Дженсена книга. Судьба? Их общая судьба?
Он докурил, полежал, пялясь в потолок, поерзал, сдвинул простыню и уснул как камень.
* * *
Дженсен, прикрыв глаза, смотрел на беспокойную темноволосую макушку, и едва удержал стон, запрокидывая голову.
- Оо…
Он кончил Джареду на язык и слабо выдохнул:
- Ты меня так, в конце концов, геем сделаешь.
- Надеюсь.
В них обоих, будто бес вселился, они были неутомимы и неистовы, будто в последний день на земле.
Дженсен смаковал детали их сумасшедших ночей, хотел еще и еще и терял голову от страсти этого ласкового парня.
Когда он окончательно ее потерял, вспомнить было уже невозможно.
Может когда сам сделал свой первый неумелый пока минет или когда абсолютно серьезно предложил поменяться в постели.
Он признавался пока сам себе, что это не похоть и не внезапное безумие.
Эта теплота и нежность в груди и он ничего не придумал сам себе, все это есть. Есть Джаред.
И никого другого он не хочет.
Дженсен вымотанный, потный с трудом переводил дыхание - после 69-ой позиции, Джаред с минимальным перерывом трахнул его почти бесчувственное тело в позе наездника.
- Если бы у меня остались силы, я бы добрался до твоей задницы.
Дженсен лишь кивнул, закрывая глаза:
- Успеешь.
Все омрачала лишь перспектива скорой разлуки.
- Джа, ты, когда возвращаешься?
- Послезавтра... я приеду на Рождество, ты будешь здесь?
- Буду, без тебя хоть книгу закончу.
- Это что жалоба, я что мешаю?
- Есть немного..... Джа... полегче...- от тычка в бок пепел с дженовой сигареты сыплется на постельное белье и Джаред, отряхнув простынь, поворачивается к нему:
- Я тебя люблю.
На улицу они вылезли под вечер, когда в небе уже висела луна.
Просто сидели, укутавшись в куртки и ждали отца.
Вечер загустел, набрал насыщенно синий цвет, и звуки ночи глушили все остальные.
Джаред обнимал Дженсена за плечи, тот крутил в руках сигарету и, в конце концов, раздавил ее между пальцев.
- Черт.
- Папа едет. - Джаред чуть отодвинулся и сел чинно сложив ладони на коленях. Дженсен усмехнулся:
- Папенькин сынок.
- Ты тоже…будешь.
Джеральд подъехал и, заметив их на веранде, помахал пакетом.
- Надеюсь, вы проголодались, дети. Здесь полно всего.
И сердце Дженсена в который раз дрогнуло.
* Санрайз (Sunrise) - восход солнца.